Название и автор неизвестны, рейтинг поставила предположительный. Акира
- Эй… пора вставать, соня.
Тёплые сильные руки обнимают Роя, шершавая щека прижимается к его виску.
Рой шумно вздыхает, мычит что-то неразборчиво-умоляющее, не открывая глаз, и трётся лицом о шею Хьюза. Тот негромко смеётся и взъерошивает тёмные волосы на затылке Мустанга..
- Ты опоздаешь, Рой. Серьёзно.
Мустанг с протестующим стоном разлепляет тяжёлые веки, высвобождается из объятий Хьюза и садится в постели, потирая затёкшую шею. Хьюз протягивает руку и проводит раскрытой ладонью по спине Мустанга. Тот оборачивается, смотрит в светлые близорукие глаза Хьюза, на смягчённое тенью нежности лицо, на дрожащие в странной, мучительной и растерянной, полуулыбке губы – и усмехается.
- Сегодня с тебя кофе, Маэс – не забыл?
В комнате пахнет книжной пылью, свежесваренным кофе и табачным дымом. Рой, сидя на краю смятой постели, застёгивает рубашку. Пальцы двигаются с почти кататонической медлительностью; Мустанг не отрывает внимательного взгляда тёмных глаз от широкой спины Хьюза, который курит нагишом у распахнутого окна. Сигарета вздрагивает у Хьюза в руке, серый столбик пепла срывается с тлеющего кончика и падает на подоконник.
- Маэс, тебя увидят, - нарушает молчание Рой.
Хьюз оборачивается и чуть виновато улыбается.
- Я сейчас… докурю.
Ещё пара торопливых затяжек, Хьюз раздавливает окурок в пепельнице и садится на кровать рядом с Мустангом. Тот продолжает сосредоточенно сражаться с пуговицами, пальцы соскальзывают и не желают слушаться, и Мустанг бессильно роняет руки на колени, ладонями вверх.
- Дай я, - Хьюз опускается на колени перед Мустангом, в секунды ловко застёгивает рубашку до самого верха и смотрит Мустангу в лицо. Рой встречает его взгляд, мягкий и немного потерянный без очков.
- Твоя жена… - глухим голосом говорит Рой. – Что она знает о?..
Губы Хьюза едва заметно кривятся.
- Ничего из того, что ей не надо бы знать, Рой. Она… славная. И доверяет мне достаточно, чтобы не задавать вопросов.
- И ты…
- …люблю её, Рой. И Элисию. Но, чёрт, дело не во мне, дело в тебе. Твоя карьера. Она будет блестящей, я вижу это уже сейчас, но я и ты… это может испортить всё. Ты понимаешь?
- Я… понимаю. Я понимаю, - механически повторяет Рой – и внезапно жёстко впивается в плечи Хьюза пальцами, тянет его вверх, к себе, приникает к жёстким губам, засовывает язык глубоко в рот Хьюзу, глотает его слюну, горьковатую, с табачным привкусом.
И Хьюз отзывается, руки его скользят под рубашку Мустанга, поглаживают живот, спускаются на бёдра, сжимают. Рой стонет низко и прерывисто на выдохе, и Хьюз пьёт его стон, как редкое вино, от которого голова идёт кругом, – последняя чаша, и он осушает её до дна, до последней терпкой капли.
- Маэс, - голос Мустанга теряется в дрожи и шумном дыхании, - ну же…
Он притягивает Хьюза к себе, обхватывает руками за шею; от жара его дыхания у самого уха волоски на загривке у Хьюза на короткий миг поднимаются дыбом. Он ведёт рукой по животу Роя вниз, касаясь кожи легко, будто мимоходом, и - холодные от волнения пальцы смыкаются - на таком горячем, твердеющем под умелыми прикосновениями. И Рой, отвечая на легчайшее движение прохладных ласкающих пальцев, чувствует себя тугой, дивно звенящей натянутой струной. Он закидывает ноги на талию Хьюза, скрещивает их за широкой спиной, протяжно вздыхает в сильную шею, и Хьюз поднимает его - легко, как ребёнка, - и опускает на край стола. Стопки книг летят на пол, кофейная чашка разлетается вдребезги; ароматная тёмная лужица медленно растекается по ковру. Сильные руки переворачивают Роя; щека его теперь прижимается к пахнущим чернилами исписанным листкам, пальцы вцепляются в край стола. Руки Хьюза с каждой секундой всё теплей, нежней и бесстыдней, и Мустанг постанывает уже с каждым выдохом, и расставляет ноги пошире. А потом становится нестерпимо жарко и хорошо, и Мустанг глотает вскрики, втягивая воздух сквозь сжатые зубы в ритме толчков Хьюза, прижатый к крышке стола весом разгорячённого массивного тела; в то время как Хьюз растворяется в нём самом и хватает воздух приоткрытым ртом, и у воздуха этого вкус и запах кожи Роя.
- Чёрт. Ты безнадёжно опоздал, Рой. Прости.
Мустанг отрывает взгляд от своего отражения в зеркале, косится на Хьюза и ухмыляется.
- Ты тоже.
Хьюз, застёгнутый на все пуговицы, стряхивает пылинку с рукава, поправляет очки, приглаживает пятернёй волосы. Достаёт из пачки сигарету, суёт в рот и хлопает себя по карманам. Лицо его становится растерянным.
- Спички кончились. Эй, Рой, не дашь прикурить?
- Не курю, - Мустанг откладывает расчёску, проводит ладонью по гладко выбритым щекам, - бросал бы и ты тоже.
Хьюз улыбается в спину Мустангу.
- Да ну ладно уж, Огненный. Тебе ведь не жалко разок щёлкнуть пальцами ради друга?..
Мустанг стремительно оборачивается, шагает к Хьюзу, вынимает сигарету из угла его губ, притягивает его к себе за отвороты френча и грубо и жарко целует в улыбающийся рот. Отстраняется, облизывая губы. Табачная горечь тает на его языке.
-Я могу отказаться от перевода в Ист-сити, Маэс, - хрипло говорит он.
Умные зелёные глаза за стёклами очков пугающе спокойны.
- Я буду скучать, Рой.
Дверь тихо захлопывается за спиной Маэса Хьюза.
Мустанг садится на край кровати и рассеянно смотрит на смятую сигарету в ладони. Подносит руки, сложенные горстью, к лицу и глубоко вдыхает терпкий аромат табака.
- Я тоже буду скучать, Маэс. Я тоже.